Лирическое творчество Шайхзады Бабича

Шайхзада Бабич – классик башкирской национальной литературы, творчество которого неразрывно связано с судьбой родного народа. Как верный сын народа, он был борцом за справедливость, призывавшим людей к правде и свету через свои поэтические произведения. Личность поэта близка мне, потому что его слова и поступки едины в идейном отношении. Актуальностью нашей работы является то, что его лирическое творчество на сегодняшний день изучено не полностью, больше внимания уделено его патриотическим произведениям. Цель нашей работы – изучение его лирики на примере анализа стихотворения «Тын төн» («Тихая ночь в деревне»).
Творчество поэта занимает особое место не только в литературе начала XX века, но и во всей истории развития башкирской поэзии. Его творческий путь продолжался очень недолго, произведения публиковались в течение всего нескольких лет, но они стали заметным историческим событием в духовной жизни нации. Первые же его произведения свидетельствуют о неразрывной связи с родным народом, эта глубокая связь со временем только крепла. «Ал да сәс нур халҡыңа!» – так звучал поэтический призыв Шайхзады Бабича, которому он следовал всю свою короткую и яркую жизнь.
Духовный мир поэта был очень широк. Мы знаем его как поэта, педагога, сатирика, музыканта, фольклориста. Шайхзада Бабич, наряду с тем, что в своих произведениях умело передавал политическую обстановку, запечатлелся в памяти читателей также как тонкий лирик, умеющий чутко выражать свое видение мира: «Яҙғы йыр» («Весенняя песнь»), «Ҡурайҡайға» («Курай»), «Бер минут» («Одна минута), «Әйҙә, күңелем» («Душа моя), «Матур һындар» («Красавицы»), «Гөл сәскәләре» («Цветы), «Ситлектәге һандуғас янында» («Возле соловья, что в клетке»), «Күңелле саҡта» («В блаженном состоянии»), «Күңелһеҙ саҡта» («В подавленном состоянии»), «Шатлыҡ йыры» («Песнь радости») «Минең фәрештәм («Мой ангел»), «Ике аҡҡош» («Два лебедя), «Бәхетһеҙ мин» («Несчастен я»), «Йәмле көн» («Благостный день»), «Бәхетем» («Счастье»), «Ҡышҡы юлда» («Зимняя дорога»). Именно поэтому к его лирике обращались великие композиторы Башкортостана Загир Исмагилов, Хусаин Ахметов, Рим Хасанов. По воспоминаниям друга Бабича Тухвата Ченекея, и сам поэт был музыкальным человеком, пел старинные башкирские песни.
Лирическим стихам Шайхзады Бабича свойственно чуткое понимание природы и внимание к мельчайшим деталям. Через них мы можем представить его душевные переживания и атмосферу окружающего мира.
Обратимся к стихотворению «Тын төн» («Тихая ночь в деревне»), написанному в 1916 году. В данном поэтическом произведении Шайхзада Бабич описывает тихую, «душистую» ночь в деревне, когда едва слышно журчание ручья:
Тын ғына, тып-тымыҡ бер төн ине,
Шишмәкәй шылтыр-шылтыр-
шылтыр ине…
Из стихотворения мы чувствуем, насколько просторна тишина вокруг лирического героя: слышно, как вдалеке грохочет телега, пес залаял за рекой, то есть ночь настолько тихая, что слышны повседневные обычные звуки, и они не портят тишину, наоборот, все это насыщает тишину спокойствия деревенской ночи:
Йыраҡтан гөлдөр-гөлдөр арба килә,
Ул да тынлыҡты ҡуйыртыр өсөн генә;
Аръяҡта бер эт өрә, ул шул тынлыҡты
Ҡолағыма ҡыуып кертеү өсөн генә…
В это время внимание поэта привлекает широта звездного неба. Он описывает простор неба, насколько он недвижен и светел. Находясь под этим небом, он ощущает себя в большей, «огромной» тишине. Эту тишину дополняет легкий ветер, который едва шелестит листья деревьев, напоминая шепот, от чего он задумывается, не о нем ли нашептывает ветер:
Мин ятамын, шул тынлыҡта
уйлай-уйлай,
Ике күҙем йондоҙ һайын ырғып йөрөй.
Ҡай сағында аҡрын ғына бер ел иҫеп,
Ағастарға минән йәшереп ниҙер
һөйләй…
Далее автор понимает, что с наступлением полночи все голоса и звуки смолкнут, и наступит глубокая ночь, которая охватит весь видимый мир. Словосочетанием йәсиғ уҙған (йәсиғ — вечерняя молитва) он обобщает, что на сегодня бытовые заботы завершены:
Йәсиғ уҙған, төн уртаһы яҡынлашҡан,
Тирә-яҡты ҡараңғылыҡ тамам баҫҡан.
В заключении поэт снова возвращается к звездному небу и подчеркивает, что звезды светятся по-разному: одни пляшут весело, другие «вдаль плывут, мечтая», а третьим присуща тоска. Здесь мы подразумеваем, что звездам, как и людям, свойственно разное состояние души:
Йондоҙҙар күҙ ҡыҫыша, ҡайһы уйнай,
Ҡайһы береһе иламһырап, моңһоу тора.
Следует обратить внимание на то, в создании художественного образа особую роль играют средства художественной выразительности, которые помогают раскрыть авторский замысел, придают речи яркость, усиливают эмоциональное воздействие. Среди них мы выделили фонетические, лексические и стилистические изобразительные средства языка.
Фонетические основаны на свойствах звуков и особенностях их воспрятия людьми. При помощи аллитерации, т.е. повтора согласных, создающих образ, автору удается более точно передать ночную тишину и журчание ручья, стечение согласных т и ш способствует тонкой передаче звуков природы:
Тын ғына, тып-тымыҡ бер төн ине,
Шишмәкәй шылтыр-шылтыр-
шылтыр ине…
Также в данном стихотворении наблюдаем ассонанс, т.е. повтор гласных, создающих образ, который в данном стихотворении употребляется для выражения «что полночь близится», «что тьма надвинется, тьма без конца и краю»:
Йәсиғ уҙған, төн уртаһы яҡынлашҡан,
Тирә-яҡты ҡараңғылыҡ тамам баҫҡан.
В стихотворении встречаем также звукоподражание – использование звуков речи, передающих природные звуки для создания целостной картины: шылтыр-шылтыр-шылтыр (журчание ручья), гөлдөр-гөлдөр (звук телеги).
Лексические средства выразительности занимают центральное место в системе образных средств языка. Слово – основная единица языка, самый заметный элемент его художественных средств, поэтому выразительность речи связана, прежде всего, со словом. В стихотворении мы выделили олицетворение, синонимы, антонимы, профессионализмы и диалектизмы.
При олицетворении неодушевленному предмету приписываются свойства живого существа, с помощью этого художественного приема обеспечивается образность речи: тынлыҡты ҡолағыма ҡыуып кертеү өсөн; ел ағастарға минән йәшереп ниҙер һөйләй; босмаҡтарҙа күп ҡараңғы боҫоп тора; йөҙҙәрҙең күҙкәйҙәрен ҡараңғы төн тамам асҡан; йондоҙҙар күҙ ҡыҫыша, ҡайһы уйнай, ҡайһы береһе иламһырап, моңһоу тора.
Выразительность речи в стихотворении усиливает также употребление синонимов и антонимов. Употребление синонимов позволяет уточнять мысль и передавать ее различные смысловые оттенки: тын ғына, тып-тымыҡ бер төн ине. Автор употребляет и контекстуальные синонимы — слова, сближающиеся по значению в условиях одного контекста: төн сымырлап, ем-ем итеп тынып тора; йондоҙҙар күҙ ҡыҫыша, ҡайһы уйнай, ҡайһы береһе иламһырап, моңһоу тора. Антонимы, в свою очередь, используются, чтобы подчеркнуть контраст между понятиями: яҡты менән томаланған йөҙҙәрҙең күҙкәйҙәрен ҡараңғы төн тамам асҡан.
Из лексических средств выразительности в тексте присутствуют также профессионализмы и диалектизмы. Как было указано выше, словосочетанием йәсиғ уҙ­ған автор описывает время, когда прошла пора ночной молитвы, слово йәсиғ (вечерний намаз) относится к религиозной лексике. В предложении босмаҡтарҙа күп ҡа­раңғы боҫоп тора слово босмаҡ (угол) яв­ляется диалектизмом, т.е. словом, бытующим в определённой местности. В литературном языке используется слово мөйөш.
Разновидностью средств выразительности языка также являются стилистические фигуры – обороты речи, применяемые для усиления экспрессивности высказывания. В тексте встречаем такие фигуры, как лексический повтор, антитеза, градация и оксюморон.
В стихотворении присутствуют два вида лексического повтора — стилистической фигуры, заключающейся в намеренном повторении одного и того же слова либо речевой конструкции – анафора и эпифора. При анафоре повторяется слово в начале отрезков речи (ҡайһы уйнай, ҡайһы береһе иламһырап, моңһоу тора), а эпифора – повтор частей, одинаковое синтаксическое построение конца предложений:
Тын ғына, тып-тымыҡ бер төн ине,
Шишмәкәй
шылтыр-шылтыр-шылтыр ине;
Йыраҡтан гөлдөр-гөлдөр арба килә,
Ул да тынлыҡты ҡуйыртыр өсөн генә.
Аръяҡта бер эт өрә, ул шул тынлыҡты
Ҡолағыма ҡыуып кертеү өсөн генә;
Йәсиғ уҙған, төн уртаһы яҡынлашҡан,
Тирә-яҡты ҡараңғылыҡ тамам баҫҡан.
Яҡты менән томаланған йөҙҙәрҙең
Күҙкәйҙәрен ҡараңғы төн
тамам асҡан;
Босмаҡтарҙа күп ҡараңғы боҫоп тора,
Төн сымырлап, ем-ем итеп
тынып тора.
Йондоҙҙар күҙ ҡыҫыша, ҡайһы уйнай,
Ҡайһы береһе иламһырап, моңһоу тора.
В тексте наблюдаем также такие обороты поэтической речи, как градация – расположение синонимов по степени нарастания или ослабления признака: тын ғына, тып-тымыҡ бер төн ине; төн сымырлап, ем-ем итеп тынып тора; оксюморон – соединение слов, противоречащих друг другу, логически исключающих друг друга:
Яҡты менән томаланған йөҙҙәрҙең
Күҙкәйҙәрен ҡараңғы
төн тамам асҡан.
Таким образом, неоценима роль Шайхзады Бабича в том, что он поднял на новую высоту искусство слова, обогатил идейно-жанровое содержание башкирской поэзии, способствовал дальнейшему развитию поэтического мастерства. Как верный сын родного народа, он навсегда в памяти соотечественников.