Куратор нацпроекта «Жилье и городская среда» пообщался с корреспондентом портала «Будущее России. Национальные проекты»

Куратор нацпроекта «Жилье и городская среда» пообщался с корреспондентом портала «Будущее России. Национальные проекты», оператором которого является информационное агентство ТАСС, и рассказал, что надо делать, чтобы выполнить нацпроекты как в масштабе страны, так и в частной жизни. О том, почему нельзя давать государственные деньги только на благоустройство дворов, чем проблема дольщиков отличается от проблемы самостроев, в какой точке сойдутся все 12 нацпроектов и многом другом Виталий Мутко рассказал на полях Петербургского международного экономического форума.

— Хочется начать с вопросов комфортной городской среды. 31 мая Вы в Воронеже награждали участников второго Всероссийского конкурса лучших проектов благоустройства в малых городах и исторических поселениях. Говорилось, что в следующем году этот конкурс может быть проведен так, чтобы определить победителей сразу на три года вперед. Допускается ли, что эта идея все же будет скорректирована? Ведь какой-либо малый город может не успеть составить заявку к следующему конкурсу, и у него еще три года не будет возможности получить федеральные деньги на хороший проект.

— Просто сейчас наши пожелания к муниципалитетам заключаются в том, чтобы они видели на три года вперед свои финансовые планы. Но что касается этого конкурса, он действительно особенный. Это большая работа по подготовке документации, разработки проектов, привлечения бизнеса и архитектурных команд. У многих малых городов таких команд просто нет. Естественно, если следующий конкурс пройдет на три года вперед, мы можем просто отсечь какие-то субъекты и малые города, исторические поселения, которые не примут участие. Тем более это относится к историческим поселениям, ведь для того, чтобы подать проект на конкурс, там необходимо пройти множество согласовательных процедур, разрешений, связанных, в частности, с охранным статусом зданий. Мы еще посмотрим.

— То есть это не окончательное решение?

— Нет, конечно. В принципе мы реагируем на все, что просят субъекты. Самое главное, чтобы конкурс вовремя проводился. Нам удалось его немного к началу года сдвинуть, потому что, если итоги подводятся где-то в июне — июле, а реальные деньги приходят в сентябре, мы получаем негативные последствия вместо эффективного использования средств. Мы еще раз поговорим на эту тему с экспертами, руководителями малых городов, с Ассоциацией малых городов и исторических поселений. Может быть, в 2020 году еще проведем конкурс на один год, а потом уже на три года. Мы определимся на эту тему в ближайшее время.

Михаил Почуев/ТАСС

— В нацпроект по жилью и горсреде не вошли напрямую вопросы ЖКХ. Будет ли это изменено, как вы считаете? Есть ли такая необходимость?

— Нет. Национальный проект направлен на достижение национальной цели. Национальная цель — это обеспечение 5 миллионов граждан доступным и комфортным жильем. Это означает стимулирование или поддержку спроса на жилье, поддержку строительства жилья путем стимулирования застройщиков, снятие различных барьеров на пути строительства жилья. Сюда относится расселение аварийного фонда и комфортная городская среда. Потому что люди сегодня хотят не просто купить квартиру, а приобрести жилье в среде. На это будет влиять, конечно, капитальный ремонт жилого фонда.

— Может войти в нацпроект капремонт?

— Думаю, что мы не будем это делать, потому что этим занимаются отдельные институты. Но станем учитывать капремонт в ряде показателей — будем смотреть через капитальный ремонт, как улучшаются жилищные условия россиян. Будут очень жесткие критерии — не менее пяти видов работ. А развитие коммунальной инфраструктуры — совершенно другая тема, прежде всего экономическая. Сегодня жилищно-коммунальный комплекс — это, конечно, огромная часть экономики нашей страны. Она может давать вклад до 4% в ВВП. Огромные инвестиции требуются в этот комплекс — в теплоснабжение, водоснабжение, водоотведение. Это несколько другая тема, и она требует отдельного решения.

— А обманутые дольщики и самострои войдут в нацпроект? Очень много поступает сообщений по проблеме самостроя с юга России — из Краснодарского края, Сочи.

— Что касается обманутых дольщиков, то это в проект вошло. Естественно, мы видим, что сегодня 14 миллионов квадратных метров жилья просто не строится, права людей нарушены. Мы должны сегодня эту задачу решить. Что касается самостроев, хочу вам сказать, что в Краснодарском крае, Сочи это особый вопрос, потому что в свое время там была некая технология, когда без разрешения строилось жилье, затем продавалось, заезжали граждане и жили в этом доме. А потом они подавали в суд и через суд регистрировали свои права. Потом тренд развернулся в обратную сторону, суды перестали регистрировать таким образом ввод в эксплуатацию. Допустим, в Дагестане есть еще больше домов, которые незаконно построены, и там тысячи людей живут.

В принципе сегодня Градостроительный кодекс дает возможность с этой задачей справляться. Но мы должны исходить из следующего: если нарушены все законодательные нормы при выдаче разрешения на строительство жилья, то первым рассматривается вопрос соответствия построенного жилого помещения нормам безопасности — это самое главное. С точки зрения нарушения требований, если этот дом стоит в определенных защитных охранных зонах. Может быть, он поставлен — у нас есть такие случаи — под ЛЭП или на газопроводе. Люди-то даже этого могут и не знать. Это работа, которую сейчас региональные власти ведут — и руководство Краснодарского края, и мэрия города.

А есть объекты, которые построены, но люди там не заселены, объекты построены с нарушениями — вот такие объекты, конечно, будут сноситься, даже разговоров быть не может. Где люди заселены, мы станем действовать очень аккуратно.

Есть в этой связи вторая проблема — мы приняли решение о продлении дачной амнистии. Это тоже из области выдачи разрешений на строительство, потому что, как только мы начали наводить порядок, с точки зрения постановки на учет жилого фонда в части именно индивидуальных домов, то выявилось очень много проблем. Дачная реформа чем была хороша — она вводила уведомительный характер при строительстве и оформлении в собственность домов. Допустим, у меня есть дача, я ее нарисовал на участке и отправил план на регистрацию, и это ставилось на кадастровый учет. Когда амнистия закончилась, начали действовать нормы Градостроительного кодекса — ты не просто должен отправить план, ты должен на этом участке зафиксировать свой дом или самостоятельно, или вызвать кадастрового инженера. И если этот дом попадал в «красные линии», которые сегодня запрещены для строительства, то, к сожалению, разрешение на ввод этого дома не дадут — его надо будет или перестраивать, или сносить. И тут мы увидели, что у людей возникли проблемы, так как замедлились постановки на учет.

Кстати, дачная реформа в свое время сыграла большую роль в увеличении объемов ввода индивидуального жилья. Если сейчас ее эффект отпадет, то мы увидим реальные объемы жилищного строительства. Поэтому, конечно, так называемые незаконные строения и постройки — это большой комплекс вопросов. Все равно с ними нужно наводить порядок, не должно быть никаких белых пятен в этих вопросах, все должны жить в правовом поле. Понимаете, нельзя, чтобы мы делили страну: здесь это можно, а тут — нельзя. В том же Сочи человек выходил на стройплощадку, не имея ни одного разрешения, и на первой линии береговой линии начинал стоить дом. Конечно, мне непонятно, как люди покупали это жилье, не видя никаких разрешений, некоторые сразу по пять квартир, чтобы потом сдавать, это же бизнес. А теперь они начинают говорить о том, что их права нарушаются. Поэтому, конечно, это непростой вопрос. Я в ближайшее время планирую посетить Сочи. Мы еще раз посмотрим там нашу правоприменительную и законодательную практику. Не исключаю, что мы, может быть, что-то даже поправим.

Вице-премьер РФ Виталий Мутко

Виталий Невар/ТАСС

— В Градостроительном кодексе?

— Может, и в Градкодексе, может быть, в исполнительных документах. Мы посмотрим, сейчас сложно сказать. Но я изучал эту тему, и в принципе есть механизмы, дающие возможность даже незаконную постройку привести в соответствие с законом. Но самое главное — это вопрос безопасности.

— Ранее заявлялось, что при распределении в 2019 году бюджетных средств на нацпроекты возможны корректировки сумм по отдельному году в пределах тех лимитов, которые заложены на трехлетку. Каких нацпроектов это может коснуться в первую очередь?

— Есть направления, которые сегодня несложно расписать на три года вперед: расселение аварийного фонда, демография, образование. А если мы берем строительство жилья, то тут есть сложности: задача роста поставлена только в прошлом году, поэтому с каждым субъектом надо поработать, чтобы он очень четко смог расписать план. Сейчас мы по горизонтали просто расписали 120 миллионов квадратных метров нового жилья к 2024 году. Безусловно, для того чтобы подписать конкретное соглашение с финансированием на три года, нужна серьезная работа. Каждый губернатор должен посмотреть свой субъект, проанализировать планы по строительству, наложить их на Стратегию пространственного развития, учесть развитие человеческого потенциала, экономики, оценить наличие инфраструктуры, земли.

Как раз в Воронеже мы говорили о том, что у некоторых регионов есть планы на два-три года вперед, они это видят. С ними можно подписать соглашение. Но, к сожалению, не все в этом плане готовы. В той же Мурманской области вообще не было никаких планов по строительству жилья. Предыдущая администрация считала: «У нас люди уезжают. Зачем нам строить жилье?». Поэтому я говорю, что сейчас мы можем по какой-то формуле эти деньги отдать. А дальше нам придется все равно уточнять показатели с каждым субъектом Российской Федерации, но зато у них будут базовые деньги для планирования. Это касается всех национальных проектов.

— Какие из них самые непростые с точки зрения последовательности финансирования?

— Практически везде есть, что уточнить. Деньги — это инструмент достижения определенных целей, если мы берем любой наш проект. Например, комфортная городская среда — сейчас мы выделяем деньги регионам на благоустройство, исходя из численности населения. Губернатор их получает и закрывает свою проблематику в субъекте, раздавая деньги по муниципалитетам. Но при этом мы не видим целостности расходования средств. У нас указ президента говорит о том, что мы должны улучшить качество городской среды в 1117 городах, где проживает 75% населения страны — где-то на треть, а где-то и в полтора раза. И если мы просто раздадим деньги по субъектам, то не увидим достижения этой цели. Поэтому сейчас задача сложная. Мы обдумываем решение, чтобы часть денег мы по-прежнему отдавали исходя из численности населения, а часть сосредоточили в специальном фонде. Будем брать условно 50 городов и станем им помогать делать соответствующие проекты, которые повлияют на Индекс качества городской среды. Вот то, что мы с Воронежем обсуждали: есть у них проблема набережной, через численность мы ее не решим. Мы лучше сразу дадим 1-2 миллиарда рублей, но мы будем понимать, почему принято это решение. Может, мы решим и по всему черноморскому побережью во всех городах сделаем набережную…

— Такая возможность обсуждается?

Михаил Солунин/ТАСС

— Это пример, показывающий, как мы сможем достичь показателей. Второй важный момент: в Индексе качества городской среды 36 индикаторов, и благоустройство лишь один из них, а есть и идентичность, безопасность, комфортность, экологичность. Значит, нужно собирать и другие национальные проекты для роста качества городской среды. И, конечно, очень важно, чтобы губернатор донес до мэра города, что он до 2024 года должен улучшить качество среды. Мы в октябре этого года накроем рейтингом все города и увидим, какие проблемы являются основными в конкретных из них: например, дороги, или аварийный жилой фонд, отсутствие доступной социальной инфраструктуры, экология, безопасность, отсутствие зеленых насаждений, отсутствие общественных пространств. Мы тогда даем деньги на решение главных проблем этого города и дальше направляем деньги, которые идут им по профильным нацпроектам. В этой точке как раз соберутся все нацпроекты. Тогда к 2024 году жители действительно увидят, что общественный транспорт стал лучше, дороги улучшились, расселили аварийные фонд, сделали благоустройство общественных пространств, улучшили доступность социальной инфраструктуры, повлияли на качество коммунальной инфраструктуры, сделали безопасным город. А если мы, как сейчас, будем продолжать раздавать средства без понимания цели и будем просто дворики благоустраивать, наверно, это хорошо для жителей домов у этих двориков, но в целом город не почувствует ничего. В 2024 году нам нечего будет предъявить.

— И последний вопрос. Как вы в своей частной жизни выполняете национальные проекты?

— В принципе все нацпроекты выполняю. Демографию я уже выполнил, у меня две дочки, четыре внучки, вклад хороший в демографию. Второе — продолжительность жизни. По мере возможности стараюсь двигаться, хотя бы в воскресенье заниматься спортом. Вопросы благоустройства городской среды и комфортной среды — стараюсь не мусорить. Как мышка живу, все за собой убираю. Цифровая экономика — стараемся пользоваться современными способами связи, и даже в жилищном строительстве мы создали портал, куда каждый гражданин может зайти и посмотреть, сколько строится жилья, какие есть застройщики. Так что в целом все нацпроекты дополняют друг друга и касаются каждого человека, и меня в том числе.

Беседовала Елена Мишина

https://futurerussia.gov.ru/nacionalnye-proekty/519025